ГОСТЬ «МУЗЫКАЛЬНОГО КЛОНДАЙКА»

ВАЛЕНТИН ЕЛИЗАРЬЕВ: «Если театр не будет  рождать новые спектакли, новые имена артистов и хореографов –  это тупик».

Народный артист СССР Валентин Елизарьев в 26 лет стал главным балетмейстером Белорусского академического театра оперы и балета. В течение 35 лет он возглавлял балетную труппу театра и не случайно считается создателем современного белорусского балета. Интервью с Валентином Елизарьевым записано в Москве во время XII Международного конкурса артистов балета и хореографов, членом жюри которого он являлся.

- Ваше имя, Валентин Николаевич, ассоциируется с Белорусским театром оперы и балета. Вы коренной минчанин?

- Нет. Национально я, если так можно сказать, советский человек. Мой папа русский, мама украинка. Они познакомились и поженились во время войны в Сочи. В этот город мама с братьями бежала с Украины, там она окончила школу. Папа, который был тяжело ранен в самые первые дни войны, находился в Сочи на лечении. Сразу после войны его послали в Баку, где в 1947 году я родился. Ребенком уехал учиться в Ленинград, а по окончании учебы в моей жизни возник Минск – город, с которым связана вся моя дальнейшая судьба и где прошла практически половина моей жизни.

- Когда почувствовали призвание к хореографии?

- Этим делом начал заниматься рано. Пробовал еще в Ленинградском хореографическом училище, и это меня очень увлекало. А к моменту окончания училища твердо решил, что мне интереснее сочинять, чем танцевать.

- Но учиться Вы начали все-таки на танцовщика.

- Так начинают все. Хореографы, которые не имеют базовой подготовки, остаются в модерне, где такая подготовка не очень нужна. Между сферами классического балета и модерна, образно говоря, односторонняя «проводимость»: те, кто занимается классической хореографией, могут легко освоить модерн, а занимающиеся только модерном в классику не переходят никогда.

- Итак, серьезно осваивать профессию хореографа Вы начали уже после Вагановского училища.

- К  моменту моего окончания училища в 1967 году выдающийся балетмейстер и педагог Игорь Бельский набирал курс на балетмейстерском отделении Ленинградской консерватории. На этом курсе я занимался вместе с известными артистами, в том числе и из Мариинского театра. Из четырнадцати человек курс окончили только четверо, остальные по разным причинам отсеялись. Еще студентом я стал лауреатом всесоюзного конкурса хореографов, а к 27 годам был уже достаточно образованным человеком. В этом возрасте я получил Большой театр в Минске, где была проблема с главным балетмейстером. 35 лет я отдал беззаветному служению белорусскому балету, в котором, хочется думать, что-то удалось сделать. Дослужился до звания народного артиста СССР. С болью думаю о распаде Советского Союза. Это была великая, огромная страна, где люди везде чувствовали себя как дома.

- В Минске Вы поставили более двух десятков балетов и еще  более десяти – за рубежом. Какие из этих работ считаете наиболее важными?

- Во-первых, это «Тиль Уленшпигель». А еще «Страсти» - балет о легендарном историческом персонаже Рогнеде - первой жене киевского князя Владимира. Рогнеда родилась в Полоцке Великом, а так как это белорусская земля, мой спектакль в Белоруссии почитается национальным. Впрочем, в Х - ХI веках, когда разворачивается действие балета, еще не было никаких национальностей, а были мелкие русские княжества.

- Как Вы относитесь к советскому балетному наследию?

- В нашей стране было много прекрасных хореографов, которые создали наш советский балет. Его лучшие образцы соответствуют самым высоким стандартам. Многие советские балеты на музыку Прокофьева, Хачатуряна, Шостаковича давно стали классикой жанра. Практически каждый известный балетмейстер – Захаров, Вайнонен, Лопухов, Лавровский – оставил свой след в истории отечественного балета. Кстати, я хорошо знал Чернышева, который много лет руководил куйбышевской балетной труппой. Сохранилось ли  в репертуаре театра что-нибудь из его наследия?

- К сожалению, уже нет. Уникальный чернышевский «Щелкунчик» держался в репертуаре Самарского театра в течение нескольких десятилетий. Кстати, что побуждает Вас ставить новые балеты?

- Это странный вопрос. Если речь идет о настоящем хореографе, то для него ставить – это значит реализовать свою потребность высказываться при помощи хореографии. И если человеку есть что сказать, рождается балет, который не оставляет зрителей равнодушными. Если же сказать нечего, он начинает цепляться за что угодно, лишь бы остаться на должности.

- Что побудило Вас в свое время взяться за руководство Белорусским оперным театром?

- После распада СССР произошло разделение нашего театра на два самостоятельных коллектива: оперный и балетный. Я был руководителем академического театра балета. Теперь все снова вернулось на круги своя: объединенным театром легче управлять. Но в творческом плане лучше, когда коллективы существуют самостоятельно: у них разные системы образности, выразительных средств. В балете это пластика, тело, в опере – пение, голос. Конечно, нас объединяют музыка и сцена, но мы абсолютно разные.

- Сегодня, наверное, ставить новые балеты труднее: создается впечатление, что в хореографии все уже давным-давно изобретено.

- Думаю, это не совсем так. А труднее ли ставить балеты сегодня, не знаю. Должна быть внутренняя потребность этим заниматься. Ты или поэт и хочешь писать стихи, или не поэт и не хочешь этим заниматься. Лично я избрал эту профессию в детстве и иду с ней по жизни. Для меня это естественная форма существования.

- Как бы Вы оценили нынешнее состояние хореографии на постсоветском пространстве?

- К сожалению, в России мне никогда не приходилось бывать дальше Москвы и Санкт-Петербурга. Гораздо чаще меня приглашают за границу. Я присутствую в жюри практически всех международных балетных конкурсов.

- Есть ли, на Ваш взгляд, в России хорошие хореографы?

- Сейчас трудное время. В наших театрах на западный манер скопировали систему худруков, которые практически ничего не делают, выполняя функции заведующих труппами, администраторов. Для них главное – вывезти себя и труппу за рубеж. Задачи создания новых спектаклей, работы с композиторами не стоят. Теперь композиторам никто не заказывает балеты, как раньше. Это очень грустная история, полнейший застой. Только творческая личность, создающая репертуар, может вывести театр на интересные позиции и только вокруг такой личности формируется интересная творческая труппа. А сейчас везде, в том числе в Большом и Мариинском театрах, система менеджеров. На ведущее положение в труппы стало модным приглашать танцовщиков с Запада. Для нас они в новинку, а на Западе о них, возможно, давно забыли. Там тоже искусство не намазано медом и не так много подлинных талантов. Зато есть хорошая реклама. К тому же они питаются нашими кадрами. В Европе давно нет даже самой маленькой труппы, в которой не танцевали бы солисты из России. Точно такая же ситуация и у нас в Минске. Мы существуем абсолютно автономно, но без России – никуда. Здесь наши братья и по крови, и по языку...

Валерий ИВАНОВ

Фото Юрий ПОКРОВСКИЙ

Полную версию статьи читайте 

в августовском номере газеты "Музыкальный Клондайк"

АВГУСТОВСКИЙ  ВЫПУСК №8    (129) 

ПОДПИСКА С ЛЮБОГО МЕСЯЦА