Новости |
Гость октябрьского номера – Константин Гарриевич Орбелян
Константин Орбелян: Я не дирижирую, а всего лишь - рассказываю руками музыкантам то, что мне хочется им сказать…
Его биография головокружительна: в три года сел за рояль, в шесть одержал победу в конкурсе Баха, в девять - сольный концерт, а в одиннадцать – выступление с Симфоническим оркестром Сан-Франциско… Гость октябрьского номера – Константин Гарриевич Орбелян, заслуженный артист России, пианист и дирижёр.
- Вы родились в высокопоставленной семье. Кто угадал, что Вы Музыкант с большой буквы и сумел убедить в этом Гарри Агапароновича и Веру Ивановну? Это был дядя Константин, в честь которого Вас, очевидно, назвали? Два великих музыканта в одной семье… Каково ваше влияние друг на друга?
- Не знаю, как бы я мог реализоваться в любой другой сфере, но в музыке мне было интересно, и меня она постоянно влекла.
Когда мой отец вынужденно оставил своего брата, Константина Орбеляна-старшего, в 1940-м году в Баку и вступил в ряды Красной Армии, ему, разумеется, никогда не могло даже в страшном сне присниться, что они увидятся только через 35 долгих лет.
Тем не менее, у нас дома было Царство Музыки, к нам домой приходила преподаватель из России, и занималась с братом и сестрой. Выбора у меня, практически, не оставалось.
- Есть ли у Вас кумиры, в хорошем смысле, крупнейшие пианисты и дирижёры?
- Думаю, что в каждом возрасте есть кумиры, в зависимости от собственного развития. Какие-то остаются на всю жизнь, а другие - только мимолётные увлечения. Для меня огромная фигура Евгений Светланов (в русской музыке, прежде всего ), и конечно, Владимир Горовиц.
Я обожаю вокал, и для меня из русских певцов наиболее выдающимися были Павел Лисициан и Зара Долуханова.
- Есть ли различия в предпочтениях Орбеляна-пианиста и Орбеляна-дирижёра?
-Безусловно, есть: как пианист, я отдавал предпочтение музыке романтической: Шопену, Брамсу, Рахманинову и Чайковскому. А в программах камерного оркестра были симфонии Гайдна, Моцарта, Боккерини и, безусловно, такие гениальные произведения, как серенады Дворжака и Чайковского.
- Вы прошли три школы музыки: начав образование в родном для Вас Сан-Франциско, продолжили его в Ереванской консерватории, параллельно посещая Москву, и завершили его снова в Америке почётным стипендиатом Джульярдской школы в Нью-Йорке. Ваши педагоги относились к разным музыкальным школам, а к какой себя относите Вы? Или нынче время, когда школа не имеет особенного значения?
- Главным педагогом в моей жизни была и есть Нина Светланова, ученица Генриха Нейгауза, которая приехала в Нью-Йорк в 1975 году. Я тогда уже учился в Джульярдской школе музыки, и Надя Райзенберг сделала Нину, практически, своей ассистенткой. Нина удивительный музыкант, пианистка от Бога и человек с огромной эрудицией.
- Несмотря на частые перелёты и постоянные гастроли, Вы находите, чем поддерживать свою творческую и физическую форму в прекрасном состоянии. Здесь есть какие-то личные секреты, может быть, рецепты? Или в Вас заложен запас прочности, исключающий естественную усталость и унылость?
- Я не верю в усталость и унылость, это всё не о нашей семье…
ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ СТАТЬИ ИГОРЯ КИСЕЛЁВА И ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ
ЧИТАЙТЕ В ОКТЯБРЬСКОМ ВЫПУСКЕ ГАЗЕТЫ "МУЗЫКАЛЬНЫЙ КЛОНДАЙК"
ОКТЯБРЬСКИЙ ВЫПУСК №10 (119) (ВКЛАДКА)
ПОДПИСКА С ЛЮБОГО МЕСЯЦА
08.10.2012