• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости


16.02.2018

Александр Гольдштейн: «Стремиться идти вперёд и всех тащить за собой!»

Александр Гольдштейн - удивительный человек. Он пишет музыку к фильмам, мультфильмам, для спортсменов, снимает документальное кино, телевизионные шоу, рекламные ролики, при этом за плечами Александра высшее музыкальное образование (РАМ им. Гнесиных) по классу композиции. Как удаётся справиться с таким объемом информации и не потеряться в невероятном количестве дел, Александр рассказал «Музыкальному Клондайку».

- Добрый день, Александр Борисович! Ваша биография поражает своей красочностью. Кажется, что вы достигаете любых творческих вершин, которые для большинства недосягаемы. Что для вас является наиболее значимым и интересным из всего того, что вы делаете?

- Я не совсем согласен с постановкой вопроса. Если я что-то делаю, это уже для меня интересно. Если в идеале, то, наверное,  ограничился бы только сочинением музыки. Но жизнь распоряжается по-своему. Я очень благодарен судьбе, что всё, чем я занимаюсь, так или иначе связано с музыкой. Мне очень нравится переключаться; разные сферы деятельности помогают друг другу так или иначе. И кругозор шире становится, и на задачи можно посмотреть с разных точек зрения. Прибавьте ещё к этому и общественную деятельность, тогда картина будет полной.

- Хотелось бы остановиться на том, что менее популярно, на музыке для спорта. Кто вас вдохновил на идею стать спортивным композитором/аранжировщиком?

- Mенее популярно? Вот с этим я совершенно не согласен! Когда знакомишься с новыми людьми, наибольший интерес у них вызывает не то, что я композитор, музыка которого иcполняется по всему миру, не то, что я режиссер и оператор документального кино с международными призами каждый год, а то, что я работаю со спортсменами, которые соревнуются в Олимпийских играх с музыкой моего производства. И это занимает далеко не главную часть моего времени. Вдохновения на эту работу не было. Сценарист документальных спортивных фильмов обратил внимание на музыкальное оформление, которое я тогда делал, и соединил меня с Еленой Чайковской, в то время тренером Пахомовой и Горшкова и других членов сборной команды СССР. Я позвонил ей, и она ответила, что никакой музыки ей не нужно, но, в конце концов, разобрались, встретились и не расставались много лет. Потом жизнь нас разбросала в разные точки земного шара. Недавно я неожиданно позвонил ей и спросил, не нужна ли ей музыка, и она снова ответила, что нет, на что я ей сказал, что вы так же отвечали мне 40 лет назад. Смеялись потом долго! Музыка «Жаворонок», в исполнении оркестра Поля Мориа, которую я использовал для заставки к передаче «В мире животных», сначала прозвучала в произвольном танце Пахомовой и Горшкова, и только на следующий год появилась на телевидении. Недавно сайт поклонников таланта Поля Мориа опубликовал статью с прелестным названием «Кто запустил жаворонка на  телевидение». На самом деле всё началось значительно раньше. В мои школьные годы по телевизору в прямом эфире транслировали показательные выступления фигуристов после чемпионатов мира и Европы. Вот это меня чрезвычайно привлекало, так как там звучала зарубежная музыка, которую нигде нельзя было услышать. А каждый второй танец объявлялся как Танец модерн. Это был праздник для меня. Оказалось, что когда я встретился с фигурным катанием лицом к лицу, я уже кое-что знал.

- Вы, помимо прочего, еще заслуженный тренер РСФСР, вы занимались профессионально спортом?

- Нет, никаким спортом ни любительски, ни профессионально не занимался. Я был первым музыкантом-профессионалом, который стал работать со спортсменами на уровне сборных команд СССР по фигурному катанию и синхронному плаванию. Как только возможно, охранял музыку от неграмотного с ней обращения. Видя результаты моей работы, другие тренеры сборной команды стали приглашать меня. Это был сложный, иногда болезненный процесс. Мне нужно было постигать их задачи и методы работы, ненавязчиво музыкально образовывать и объяснять, почему это можно, а это - нельзя делать. Я на музыкальные компромиссы никогда не шел. В итоге, если завоевал доверие – всё получится правильно. Но, вместе с тем, предубеждение многих тренеров: если работаешь с моими конкурентами по команде – для меня ты враг, – оставалось. Практически никто не хотел понимать, что я прежде всего работаю для себя, чтобы добиться лучшего для себя результата в поставленной задаче, а, значит, и лучшего для них. Какое-то время у нас работал художественный совет, в котором я был сопредседателем, но, поскольку члены худсовета не хотели идти на поводу Федерации и имели своё мнение, худсовет скоро прикрыли. А зря, он открывал глаза многим тренерам на элементарные, с точки зрения искусства, ошибки и помогал их исправлять. С другой стороны, руководство Федераций и Спорткомитета находились под давлением партийных организаций, которые занимались пропагандой. С их точки зрения, всё должно быть наше, советское, независимо от качества, они в этом мало разбирались, и понятие конкурентоспособности на мировом рынке также было для них абсолютно  белым полем. Очень симпатичное исполнение Луи Армстронгом песни из фильма «Шербурские зонтики» для показательного танца Пахомовой-Горшкова было запрещено для показа по телевидению. Кто-то «наверху» сказал: «Что это у вас там за пьяный мужик поёт?» Однажды меня вызвали к руководству и обязали быть ответственным за то, чтобы вся наша команда каталась под русскую музыку. Представляете? Я-то всегда на Запад смотрел, поэтому мог успешно соревноваться с новой современной музыкой. Попросил, чтобы об этом решении никому не объявляли, зная нрав наших тренеров, не любящих указаний сверху и поступающих всегда наоборот. С ужасом вспоминаю, сколько дополнительных дипломатических шагов пришлось мне сделать, сколько дополнительных часов прослушивания музыки провести, сколько потратить времени в переговорах со спортсменами и тренерами. Все-то от меня ждали совсем другого. Но в итоге всё удалось, хотя особых успехов никому это не принесло. После этого сезона ушел из сборной назад в клуб к Елене Чайковской. Но всё равно работал с большинством членов сборной по фигурному катанию. К этому времени у меня уже было очень много заказов на оригинальную музыку в кино, так что я ещё и выиграл, освободившись от многих обязательств. За участие в подготовке первых двух олимпийских золотых медалей в танцах на льду в 1980 году мне присвоили звание заслуженного тренера РСФСР. Это максимум, что мог сделать Спорткомитет в то время. Я это хорошо и с благодарностью понимаю. Никаких других возможностей и званий у них не было. После этого ещё четыре танцевальные пары из разных стран, не говоря об одиночниках и парах, завоевали олимпийское золото с моей музыкой, но ни о каких званиях речи уже не было.

- В вашем арсенале тысячи аранжировок, композиций, обработок музыки для спорта. С какими видами спорта вы работаете?

- Фигурное катание - самое массовое, художественная и спортивная гимнастика, синхронное плавание. Моя компания SportMusic.com работает со спортсменами всех уровней. От первых соревновательных программ до высшего спортивного мастерства, участников национальных чемпионатов, чемпионатов мира и Олимпийских игр. Как минимум, это спортсмены из 20 стран, я точно не считал. Иногда обращаются танцоры бальных танцев, и конники, и культуристы. Когда, перед Олимпиадой 80 года, по решению международной федерации гимнастики, нужно было перейти с живого фортепианного сопровождения на фонограммы, меня «забрали» из фигурного катания в сборную по гимнастике. Сначала я сделал на фонограммах практически всё, что играл пианист. Это было чрезвычайно сложно и потребовало много новых технических приёмов (вот где мне помогли навыки в кинопроизводстве и связи со звукооператорами, которые давали мне возможность использовать хорошие студии). Когда тренеры увидели, что я понимаю, что им нужно, и могу сделать то, что казалось им невозможным, то согласились сделать новую музыку за несколько месяцев до Олимпиады. Тогда советские гимнастки всё выиграли. В своё время я писал аранжировки для формейшн в бальных танцах, команда выезжала на все международные соревнования. Было очень интересно соревноваться в музыке с командами, для которых играли лучшие танцевальные оркестры мира. Возвращаясь к танцам на льду - сейчас много приходится заниматься наложением четкого ритмического бита на готовый танец, чтобы музыка полностью соответствовала танцевальным правилам. Если музыка позволяет, я использую группу ударных инструментов, если нет, приходится дописывать партии различных оркестровых инструментов, незаметно внедрять их, чтобы создать нужное впечатление бита. Иногда мне легче найти правильный эквивалент и заменить проблемную музыку. Всего этого можно избежать, если бы тренеры перед принятием окончательного решения о выборе музыки, догадались бы посоветоваться. У ISU очень утилитарный и примитивный подход к музыке. Во многом это основывается на том, что подавляющая часть судей никогда с музыкой, кроме фигурного катания, не сталкивались. Для них, если простучать ритм сложно, означает, что его нет, и можно снижать оценку. 

Сейчас многие тренеры художественной гимнастики обращаются с просьбой «украсить» существующую музыку добавлением вокальной партии. Иногда сама музыка подсказывает простое решение, а иногда нужно сочинить новую партию. В любом случае, нужно записать её так, чтобы голос звучал естественно в той акустической среде, в которой была записана основная фонограмма, и не торчал как инородное тело.

- Что вам представляется, именно для вас лично, самым важным и интересным в создании  музыки для спорта?

- Музыка в любом спорте нуждается в адаптации, чтобы соответствовать правилам. Те, кто эти правила создаёт, думают о музыке в последнюю очередь, если вообще о ней думают. Моя главная задача – сохранить Музыку. Сейчас, когда любительские редакционные музыкальные программы вполне доступны, музыку «режут» все. Видят графически вроде бы удобные места, и вперёд. А музыкальная форма, фраза, тональный план, понятие о жанре, стиле, звуковом и эмоциональном сочетании??? Караул! Это очень важный вопрос. Кроме всего прочего, это и воспитание культуры и вкуса у спортсменов, особенно подрастающих. Над программами работают долгие месяцы, неграмотно сделанная музыка звучит по нескольку раз в день, и в итоге она принимается всеми как должное и правильное.  Так воспитывается очень низкий уровень вкуса и притязаний. Я это хорошо вижу, работая с тренерами, которые в своё время были спортсменами и выступали с плохо сделанной музыкой. Зачастую они не видят разницы. Когда спрашиваешь, какой процент успеха спортсмена зависит от музыки, редко кто опускается ниже 50%. Если проанализировать, какие затраты необходимы в подготовке спортсменов на профессионально сделанную музыку, то окажется, что это самая маленькая статья расходов. На платье родители могут истратить колоссальные деньги (и на следующий год выкинуть его) и будут экономить на музыке, которую будут сами безуспешно часами кромсать. Иногда присылают музыку – переделайте как надо, а то все её ругают. И судьи и зрители оперируют, в основном, понятиями «нравится-не нравится» и не вдаются в подробности, почему и отчего.

- Как происходит работа тренера и композитора? Долго ли обсуждается будущее произведение? Или работа идёт буквально по тактам, сообща?

- С каждым тренером работаю как удобно тренеру, но иногда и с хореографом, как удобно хореографу. У всех разные подходы, вкусы и взгляды на музыку. Несколько раз передо мной стояла задача написать музыку на готовую по движениям программу, сделанную по ритмическим болванкам. А мне доверяется, не меняя ни времени каждой части, ни акцентов внутри, ни характера, вдохнуть в неё музыкальное содержание и полноту всех эмоций.

Первый раз это было в 80-х годах. Мне предстояло полностью заменить бродвейскую музыку для учеников Людмилы Пахомовой, которые через две недели выезжали на чемпионат мира. Записал эту композицию с оркестром Ю. Силантьева. Получилось, танцорам ничего менять было не надо. Выиграли юношеский чемпионат мира. Я переписывал музыку Джерри Хермана. Через лет двадцать показал ему, что я наделал. Очень ему понравилось, похвалил, не выгнал! Ещё один экстремальный случай. За неделю до выступления на Олимпийских играх оказалось, что нужно поменять половину музыки в оригинальном танце для российских танцоров, так как возникли сложности с правами на музыку. Но если бы это было полтанца, куда ни шло, а это был бессловесный диалог между аборигенами, мужчиной и женщиной, и женскую партию, состоящую из 14 фрагментов, нужно было переписать со всеми подробностями. А спортсмены уже в Олимпийской деревне. И президент федерации сам звонит и, несвойственным ему, очень вежливым тоном просит помочь, обещая золотые горы. Ко всеобщему удивлению, новая музыка пришла вовремя, ожидаемого скандала не получилось, и медаль пошла в копилку российской сборной. Тренер Наталья Линичук отметила тогда, что музыка стала ещё лучше. Золотые горы для меня так и остались только обещаниями, к счастью, никогда на них и не рассчитывал.

Что интересно, дважды (!) для танцев на льду меня просили написать композицию на тему Адажио для скрипки, струнных и органа Т. Альинони. В обоих танцах музыка должна была видоизменяться несколько раз по темпу, ритму и характеру. Во второй раз пришлось полностью поменять всю стилистику, чтобы избежать малейших намёков на предыдущую работу. Оба раза – спортсмены на подиуме чемпионатов мира. Было ещё много оригинальных композиций для японских, канадских и американских спортсменов. Сейчас у меня огромные возможности для создания оригинальных композиций, как никогда раньше. Меня часто спрашивают, чтобы я посоветовал, какой новый стиль избрать, какая музыка лучше подойдёт, присылают видеозаписи последних программ. У меня, кроме обычных источников музыки, есть права на использование уникальной профессиональной библиотеки, огромной. Часто спортсмены или тренеры, а иногда и активные родители находят что-то привлекательное для новой программы. Иногда это бывает очень интересно и неожиданно, то, чего я ещё и не охватил, но часто приходится не соглашаться и объяснять доходчиво, почему их выбор неточен. К сожалению, очень часто просят сделать то, что другие использовали десятки или сотни раз. Считают, что это им поможет. А я очень не люблю повторяться. Для успешной и быстрой работы нужно хорошо знать и правила, и задачи каждой программы (или в гимнастике – упражнения) и элементы, которые должны быть включены в программу. Иначе всё по много раз придётся переделывать, чтобы спортсменам было удобно. Я не говорю, что я не переделываю. Для высшего уровня – это неизбежно. И наиболее сложно. Тренеру легко сказать - вот эту часть музыки мне нужно увеличить на 3 секунды, а в другой части их убрать. А музыку-то портить нельзя! Вот и ломаешь голову, как из этого выкрутиться. Композиторские знания здесь как раз и выручают, и ещё техника. Я работаю на лучшей в мире аппаратуре, по стандарту ведущих студий звукозаписи. Если какие-то технические сложности возникают, я всегда могу передать им файлы по Интернету и получить то, что мне нужно, не выходя из своей студии. Мне нет смысла держать супердорогие аппараты, которые могут понадобиться лишь 2-3 раза в год.

- Что входит на данном этапе в сферу ваших музыкальных интересов?

- Последнее время я почти не пишу музыку для кино, только для своего. Сейчас меня больше привлекает музыка для концертного исполнения. В жанре камерной музыки я сочинил дуэт для скрипки и фортепиано, два инструментальных трио, фортепианную Фантазию, вариации для кларнета. Среди симфонической музыки – Неаполитанская симфония, Ротиссимо - сюита в честь столетнего юбилея  Нино Рота. Рапсодия на тему Альбинони для скрипки, альта и оркестра. Пришли новые идеи подачи этой темы в вариационной форме, в несколько, надеюсь, неожиданном представлении. Первое исполнение будет в 2018 году. Мне сейчас очень нравится жанр кроссовер, где нужно балансировать между разными музыкальными стилями, не скатываясь ни в один из них.

- С какими спортсменами вам уже удалось работать, и с какими планируете в будущем?

- Мы наш, если так можно назвать, универсальный, с безграничными возможностями, музыкальный сервис SportMusic.com не очень рекламируем. Все сами к нам приходят, (как в фильме «Бриллиантовая рука»). Вернее, обращаются через Интернет или телефон по рекомендации. Правда, иногда и специально приезжают. Я говорю мы, потому что я занимаюсь только творческими и техническими вопросами. У меня замечательная команда, которая говорит на многих языках. Своего рода рекорд, 40 Олимпийских медалистов, более 100 чемпионов мира и Бог знает, сколько национальных чемпионов, - никто не побьёт в ближайшие лет 20. Кто в будущем? А я уже работаю с подрастающим поколением, которое будет соревноваться на зимних Олимпийских играх 2022 и 2026 года и летних – 2020 и 2024 года.

- Откуда возникла мысль продюсировать музыкальные диски, и создавать документальные фильмы?

- Меня всегда привлекала профессия музыкального продюсера, которой до недавнего времени в России не было. Выбирать музыкальный материал, предъявлять свои качественные критерии исполнителям, руководить процессом создания диска на всех его творческих и технических стадиях - это очень ответственно, зато интересно. К сожалению, я сделал всего 10 дисков, времени не хватает, зато записывал во многих знаменитых студиях. Последний мой диск «Вальс для Поля Мориа», который записал в Париже оркестр Ж-Ж Жустафре, при участии российской певицы Виктории Дмитриевой, очевидно, будет последним реальным диском, который можно подержать в руках. Дальше – только электронные альбомы. Планирую новый выпустить в феврале-марте. Идея переквалифицироваться в режиссёры, возникшая у меня в первые годы работы на киностудии, была тогда отметена. Я стал писать музыку для кино, и о совмещении нельзя было даже подумать. Работая на телевидении в Америке, быстро переместившись с самой низкой позиции до поста генерального директора телевидения, я всё равно занимался созданием телепрограмм и реклам, как режиссер и монтажер. Позднее открыл собственную компанию и снимать стал сам. Так что все претензии режиссера к оператору принимал уже сам на себя! После переезда в штат Флорида, и музыка, и кино как-то хорошо уложились в моем расписании и не мешают, а, возможно, и обогащают друг друга. Так как фильмы нашего производства, в основном, на английском языке, ежегодно получают различные престижные призы, бросать этот очень интересный процесс не хочется.

- Что вы пожелаете тем, кто хотел бы начать заниматься музыкой для спорта?

- В первую очередь нужно иметь музыкальное образование, я не имею в виду музыкальную школу, этого недостаточно. Как минимум, музыкальное училище. Потом, или параллельно, выучить две-три профессиональные, а не бесплатные любительские, программы музыкального редактирования и... влюбиться в спорт, изучить все правила и вникнуть в то, что люди до тебя уже сделали. Стремиться идти вперёд и всех тащить за собой!

Беседовал Антон ИВАНОВ

Фотоиз личного архива Александра Гольдштейна

16.02.2018



← интервью

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей