• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости


16.05.2017

ИВАН ПОЧЕКИН: «Я МЕЧТАЛ СЫГРАТЬ КОНЦЕРТ ШОСТАКОВИЧА С МИХАИЛОМ ПЛЕТНЁВЫМ»

Иван Почекин

Иван Почекин:

«Я мечтал сыграть концерт Шостаковича с Михаилом Плетнёвым»

С лауреатом международных конкурсов, 30-летним скрипачом-виртуозом Иваном Почекиным мы общаемся регулярно после его выступлений на ведущих музыкальных  площадках столицы.

Впервые мне удалось его услышать несколько лет назад в Оружейной палате Кремля, где он выступал в ансамбле с виолончелистом Александром Князевым и пианистом Андреем Коробейниковым в рамках фестиваля «Кремль музыкальный». В то время я не знала, что музыкант – сын известного скрипичного мастера Юрия Почекина. А мама его, Елена Почекина, будучи педагогом, занималась с ним и его младшим братом, Михаилом, с детства. На самом деле, у Ивана было много учителей. Так, он начинал заниматься у Галины Степановны Турчаниновой: она первая дала ему в руки скрипку. Потом учился в ЦМШ и училище при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского у Майи Самойловны Глезаровой. Позже обучался в Высшей школе музыки в Кельне, в Германии, в классе скрипача Виктора Третьякова, выступление которого вызвало большое впечатление у Ивана ещё в детстве. Затем он окончил Базельскую аспирантуру у Райнера Шмидта, скрипача австрийского «Хаген-квартета».

Примечательно, что дебют музыканта состоялся в 2002 году, когда ему было 15 лет, на сцене Большого зала Московской консерватории. Со студенческим оркестром Московской консерватории под управлением дирижёра Анатолия Левина он исполнял Второй скрипичный концерт Прокофьева. С тех пор его выступления с разными оркестрами с успехом проходят в России и за рубежом.

На этот раз мы встретились с Иваном Почекиным по окончании его блистательного выступления с Российским национальным оркестром под руководством Михаила Плетнёва в Большом зале Московской консерватории. Он исполнял скрипичный концерт № 2 до-диез минор, op.129 в трех частях Дмитрия Шостаковича, посвящённый Давиду Ойстраху. Как известно, у композитора всего два скрипичных концерта, которые были написаны с разрывом без малого в 20 лет. Первый - в 1948, второй - в 1967 гг.

Интересно, что молодой музыкант уже исполнял Концерт № 1 для скрипки с оркестром ля минор, соч. 99 в четырех частях Дмитрия Шостаковича, в том числе в прошлом году в Концертном зале имени С.В. Рахманинова Филармонии-2 с Госоркестром под управлением дирижёра Александра Сладковского. Поэтому при встрече с ним хотелось узнать, по чьей инициативе в одном отделении вечера в БЗК звучал второй концерт для скрипки с оркестром Шостаковича, а в другом оркестр играл Симфонию № 3 с органом Камиля Сен-Санса.

- Это было моё желание играть Концерт № 2 Дмитрия Шостаковича в один вечер с произведением Сен-Санса. Хотя изначально мне предложили сыграть Третий концерт для скрипки с оркестром этого композитора. Но для меня концерт Шостаковича, который я уже играл в январе прошлого года в рамках абонемента «Звёзды XXI века» в Концертном зале имени П.И. Чайковского с Госоркестром (дирижер Алексей Богорад), - особенный. Я мечтал сыграть его именно с Плетнёвым, чтобы узнать его мысли и соображения по поводу этой музыки. И Михаил Васильевич во многом обогатил моё видение. Если посмотреть на первую часть этого произведения, то в партитуре, по указанию композитора, множество раз меняется темп. И от того, как увязываются между собой разные темпы, во многом зависит целостность исполнения этой части. В итоге Михаил Васильевич помог мне найти ответы на мои вопросы. Тем более, что мы основывались на записи телефонного разговора Ойстраха с Шостаковичем на эту тему и строили интерпретацию произведения исходя из пожеланий автора.

- Это сочинение очень грустное. Очевидно, сказалось то, что композитор писал его в тяжёлый для него период времени?

- Не тяжелый, а трагичный. Поскольку я играл оба скрипичных концерта Шостаковича, то могу сказать, что в первом из них тоже много трагизма. Там отражены события и эмоции, пережитые композитором в период выхода печально известного Постановления 1948-го года.

Во втором концерте чувствуется, что за музыкой стоит жизненная мудрость человека, уже пережившего эти события. Поэтому эти сочинения абсолютно разные, требующие разного подхода к ним. Первый концерт – более эффектный. Второй - кристаллизован: в нём все звуки и ноты точно доносят идею и мысль композитора. И нет ничего ради красоты.

- Может быть, надо дорасти по возрасту и жизненному опыту, пережить что-то, чтобы играть второй скрипичный концерт Шостаковича?

- Безусловно. Человеку моего поколения это нужно компенсировать глубокой информацией, знаниями истории.

- Слушая в записи игру Ойстраха, вы что-то заимствовали у него?

-  Когда слушаешь запись, то нужно заимствовать идеи и мысль исполнителя. А манеру игры и то, как подаётся произведение, заимствовать ни в коем случае не надо. Все должно быть индивидуально. Но когда речь касается исполнения Ойстрахом концертов Шостаковича, нужно учитывать, что выступления Давида Фёдоровича готовились вместе с автором. То есть, его игра происходила с одобрения создателя этой музыки. И тут идеи становятся просто на вес золота - ты понимаешь, что они или авторские, или одобрены автором. Поэтому многое заимствовал; и на основе этих идей привносил своё.

 - Какое у вас осталось впечатление от выступлений с Плетнёвым?

- Когда мы исполняем какого-либо автора, то всегда есть ощущение, что мы – исполнители - тут – на сцене, а автор - создатель музыки - над нами. Когда же происходит выступление с Михаилом Васильевичем, то у меня появляется ощущение, что он где-то вместе с автором. И по пониманию, и по своей манере, которая включает в себя точное выполнение авторских идей, и в то же время, очень тонкое соавторство. То есть, у меня каждый раз ощущение, что Плетнёв будто где-то, гораздо выше и находится вместе с композитором.

- Более двух лет назад вы виртуозно исполняли с оркестром Плетнёва Скрипичный концерт № 2 Никколо Паганини.  Он и с Паганини в таких же отношениях?

- Паганини – это совсем другая музыка. Скрипка для Паганини – это продолжение его души. Поэтому в Паганини все сосредоточено на скрипаче. Но в этом случае Михаил Васильевич очень чётко преподносит аккомпанемент: он никогда не мешает и прислушивается к идеям солиста. С ним чувствуешь себя свободно. Но в то же время эта свобода идёт внутри авторского замысла.

- Когда вы закончили свое выступление в Большом зале консерватории, зал взорвался восторженными аплодисментами. А мне пришла в голову мысль: если  бы человек не слышал, что и как вы исполняли, а услышал только аплодисменты, мог бы он судить по ним о том, как играл исполнитель?!

- Думаю, что в этом случае картина не всегда ясна сполна, хотя можно выстроить какие-то догадки. И не только по аплодисментам, но и по лицам слушателей, их настроению. То есть в комплексе можно догадаться, посыл какой энергии шел в зал.

- Что вы скажете о зале, в котором выступали?

- Для меня с детства Большой зал консерватории – это синоним и символ высокого исполнительского искусства. Когда я был маленький, и родители брали меня туда на концерты, мне казалось, что на сцене происходит чудо. Так эти концерты меня вдохновляли! И было ощущение недосягаемости самого процесса, что это настолько сложно и высоко, что прикоснуться к этому – счастье.

- А в каких залах вы еще выступаете?

- Я выступал в Европе (в Испании, Германии, во многих городах бывшей Югославии, Франции), в Мексике, Японии, в Южной Корее.

7 сентября, на открытии нового музыкального сезона 2017/2018 гг. в Концертном зале имени С.В. Рахманинова Филармонии-2 состоится камерный вечер, в рамках которого мы с Борисом Березовским исполним произведения Франца Шуберта, Арнольда Шенберга и Рихарда Штрауса.

- Обычно певцов спрашивают, какого композитора любит их голос. Можно задать вам такой вопрос применительно к скрипке?

- Конечно. В моем скрипичном репертуаре и в моей жизни особое место занимает Паганини. Но он как-то стоит особняком, и ни с чем это связывать не нужно, бессмысленно. Паганини - это, безусловно, первопроходец своей эпохи. Это человек, для которого скрипка, повторюсь, является продолжением души. Что касается моего нынешнего репертуара, то сейчас для меня представляют интерес произведения Шостаковича, а также произведения Моцарта, Гайдна, Баха, Шумана, Шуберта, Брамса.

- Дирижировать не планируете?

- Понимаете, это отдельная профессия и, по моему мнению, подходить к ней со скрипкой в руках – неправильно. Для этого нужна другая специализация. И большая подготовка, как техническая, так и в плане расширения эрудиции. Но при этом у меня в планах, наряду с осуществлением туров по городам России, проводить концерты, в которых скрипка являлась бы ведущим голосом, вместе с имеющимися там камерными ансамблями из 18 человек без дирижёра.

- Это что-то новенькое!

- Над этим сейчас работаю. А пока в конце апреля, мае и июне мы с братом Михаилом собираемся играть концерты в Германии и Испании, где планируем исполнять не только произведения, написанные для двух скрипок, но и для скрипки и альта, в том числе Симфонию-кончертанте для скрипки и альта с оркестром Вольфганга Амадея Моцарта (1779). Кстати, ради нашего дуэта я и стал играть на альте, потому что, к сожалению, репертуар для двух скрипок очень маленький...

 

Беседовала Алла БУЛОВИНОВА

На фото Иван Почекин в концерте с Российским национальным оркестром

под руководством Михаила Плетнёва в БЗК

Фото предоставлено пресс-службой РНО

16.05.2017



← интервью

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей