Татьяна Людмилина:

«Нужно с уважением относиться к интересам жителей Новосибирска»

Гость майского номера «Музыкального Клондайка» – Татьяна Николаевна Людмилина, генеральный директор Новосибирской филармонии. В третий раз оказавшись на Транссибирском Арт-Фестивале, который организует Вадим Репин при поддержке Новосибирской филармонии, я в очередной раз поразилась, как слаженно, чётко и грамотно работает команда филармонии, возглавляемая этой улыбчивой женщиной. Да и деятельность Новосибирской филармонии вызывает интерес и уважение – жизнь здесь кипит, неординарные события происходят с завидной регулярностью, а мировые и отечественные звёзды охотно едут в Новосибирск. В чём секрет этого успеха? Это я и пыталась выяснить у Татьяны Николаевны.

– Татьяна Николаевна, последние два года мы из Москвы наблюдаем за Новосибирской филармонией с восторгом и хорошей завистью. С Вашим именем безусловно связывают её успехи. Вы помните, с чего начинали, когда сюда пришли? Ваши первые шаги?

– Да, помню. Я пришла сюда 13 января 2014 года после более десяти лет вполне комфортной работы в молодёжном театре «Глобус», где всё было отлажено. Я понимала, что театр работал, как часы, и получала от этого профессиональное удовольствие. Но, наверно, что-то где-то происходит вне зависимости от нас, поскольку я совершенно не планировала и не делала никаких попыток что-то изменить в своей жизни. В сентябре 2013 года в Новосибирске произошло важнейшее событие – был открыт Государственный концертный зал им. А. Каца. Василий Алексеевич Юрченко, на тот момент губернатор Новосибирской области, был не совсем удовлетворён началом его работы. Результатом нашего с ним разговора явилось то, что я дала согласие возглавить Новосибирскую филармонию. Приход сюда был, конечно, для меня интересным, поскольку до драматического театра я более десяти лет работала в Новосибирском театре оперы и балета заместителем директора (да и мой муж – музыкант, дирижёр), и к музыке имела больше личностное отношение, чем профессиональное.

Первые шаги были для меня сложными. То, к чему я привыкла в «Глобусе» с точки зрения организации производства здесь, увы, не существовало, и первое время было посвящено организационным моментам, стабилизации работы, попытке систематизировать деятельность концертного зала. Сначала это вызывало определённое сопротивление, что и вылилось в мало существующий, но многими раздуваемый конфликт. К сожалению, не все привыкли идти вперёд, меняться. Хотя уже в апреле, спустя три с половиной месяца, я понимала, что большая часть коллектива хочет позитивных перемен, хочет делать так, как положено в современном профессиональном сообществе. Мне как руководителю важно, что все трудности мы вместе успешно преодолели.

– У вас постоянно проводятся какие-то фестивали, причём разной жанровой направленности.

– Да, появились очень серьёзные проекты. Мы провели джазовый фестиваль «Sib Jazz Fest», международный саксофонный фестиваль «Siberian Sax Fest», фестиваль русских народных инструментов «Струны Сибири», «Хоровое вече Сибири» с приглашением хоров из шести регионов, фестиваль русской музыки «Покровская осень», международный фестиваль «Классика». Стал важнейшей частью нашей работы Транссибирский Арт-Фестиваль Вадима Репина. Всё это вызвало интерес к новому залу, и слушатель пошёл, причём пошёл стабильно, что также является критерием нашей деятельности.

Когда мне говорят, что в этом зале должна звучать исключительно академическая музыка, я с этим не согласна, поскольку нужно жить в реальных условиях и ориентироваться на реальную жизнь. Конечно, идеально было бы иметь в городе отдельный большой концертный зал для академической музыки, не менее прекрасный и вместительный зал для современных облегчённых жанров, но мы прекрасно понимаем, что в ближайшее десятилетие это не состоится. И лучшей площадкой в городе, если не во всей Сибири на данный момент, является Государственный концертный зал им. А. Каца.

– Сколько в нём зрительных мест?

– В настоящее время девятьсот тридцать два. На момент моего прихода зал был больше, но не было центральных проходов – сплошные сорок мест в ряду. В первое лето мы сделали проход в партере, во второе лето – проход на балконе. Конечно, немножко уменьшилось количество мест, зато стало намного удобнее. Но мы умудрились поставить ещё дополнительное количество стульев и рядов. Так что не сильно уменьшилось.

– Заметила, что репертуарная афиша в зале им. Каца поражает разнообразием стилей и жанров.

– Не все люди являются сторонниками классической музыки. У каждого – свой вкус, своё видение, свои пристрастия. Особенно избирательна молодёжь, у которой появился такой веер предложений и возможностей для проведения своего досуга, в том числе для повышения самообразования и внутреннего культурного уровня (в разной степени), что мы должны вступать на это поле очень серьёзно. Я считаю, что нужно с уважением относиться к интересам жителей Новосибирска и не считать зазорным делать концерты, не относящиеся к жанру классической музыки. Что, в общем-то, и случилось. В результате к нам пошёл совершенно разнотипный слушатель, который и закрепился у нас и ходит на самые разные концерты. Что приносит наибольшее удовлетворение – стало заметно больше молодёжи. Да, на концертах симфонического оркестра доминирует публика более старшего возраста, но мы стараемся активно вводить на эти концерты молодёжь: делаем интересные программы, меняем абонементы, оставляя какое-то количество билетов для продажи (не на обмен), чтобы привлечь нового слушателя, «новую кровь». И поскольку существует дефицит билетов на этот абонемент, конечно, создаётся лёгкий ажиотаж и даже начинается борьба за право купить в свободной продаже абонементы симфонического оркестра. Причём в эту борьбу включаются уже не пожилые люди, а люди среднего и молодого возраста, что для нас очень приятно.

Мы стали проводить больше джазовых концертов, больше детских концертов, что опять же работает на наше будущее. Мы сделали Круглую сцену для малых форм (при концертном зале им. А. Каца). Там проходят не только музыкальные и камерные программы, но и литературные вечера, работают мастера художественного слова. Именно там проходят концерты из цикла для детей, ёлки для наших самых маленьких слушателей – «бэби-ёлки». Мы освоили пространство фойе. Как оказалось, лучшая акустика у нас – в фойе (улыбается). И там проходят сейшены, джазовые концерты, концерты новых форматов и современной музыки. Всё это организуется в форме свободного общения, всё это интересно публике.

– У вас же ещё есть Камерный зал?

– Да, и он находится в более привилегированном территориально месте – в самом центре города, рядом с метро. Сам зал – на четыреста мест, но там есть и камерные помещения, где мы много всего проводим. И моей задачей изначально также была активизация деятельности Камерного зала. Сейчас мы осваиваем самые разные жанры, появились новые абонементные циклы, для привлечения новой публики активно внедряем и драматические спектакли, причём у нас есть большой выбор предложений. А поскольку всё-таки в наше время гастрольная составляющая драматических коллективов не столь широко развита, и это не только в Новосибирске, то мы с удовольствием за это взялись, и это направление пользуется успехом у зрителей. Я считаю, что чем шире и разнообразнее спектр предложений, тем больше к нам приходит людей, тем мы привлекательнее для жителей города.

– В эти дни проходит уже третий Транссибирский Арт-Фестиваль, который Вы и Новосибирская филармония поддержали с самого начала. Что делает его столь успешным? Имя Репина? Или состав исполнителей?

– Новосибирский слушатель, зритель – особенный. Здесь культурная жизнь в течение большого исторического периода очень активна. В том числе ещё и со времён Великой Отечественной войны, когда была эвакуация ленинградских творческих коллективов. Жизнь брала своё, часть из них оставалась, а те, кто здесь работал и потом уехал, заложили основы очень серьёзной культуры в обществе. У нас есть консерватория, хореографический колледж, средняя специальная музыкальная школа, музыкальный колледж. На уровне образования в Новосибирске и области в течение многих лет идёт очень большая стабильная профессиональная подготовка. И слушатель (зритель) наш, конечно, насмотрен, наслышан, избалован.

Он не придирчив и готов к открытиям для себя. Я всегда говорю: наша задача – открывать. Не всё то, что известно и высоко ценится в профессиональном музыкальном мире, знакомо нам. Но наш слушатель подготовлен, готов к восприятию нового. Поэтому успех фестиваля – не только в том, что его проводит Вадим Репин, мировая звезда и наш земляк, но и в открытии новых имён. Сейчас у нас прошло два концерта – «Планета кларнета», и люди выходили окрылённые после них, и я сама выходила осторожно, чтобы не «расплескать эмоций».

– Да, мне знакомо это чувство, когда эмоции тебя переполняют и кажется, что ты – полная чаша.

– Да-да, это же на всю жизнь такие впечатления! Или вот Аманда Форсайт. Или Анри Демаркетт, или Клара-Джуми Кан. Они все – сверхталантливые. И они все – сверхвостребованы. Но они раньше не были известны в Новосибирске, а теперь каждый может с гордостью сказать: я слышал Клару-Джуми Кан, я был на её концерте, я слышал братьев Гурфинкелей. Приведу Вам маленький пример. Я давно знакома с Дмитрием Черняковым и, когда я работала в театре «Глобус», он поставил последний в своей творческой биографии драматический спектакль «Двойное непостоянство». С этим спектаклем мы объездили полмира, взяли «Золотые Маски». Но на момент моего приглашения он был мало кому известен в Новосибирске. А я всегда говорила: «Подождите, пройдёт совсем немного времени, и вы будете с гордостью говорить: я знаком с этим человеком. А те счастливчики, которые участвовали в спектакле, с ещё большей гордостью будут говорить: а я работал в его спектакле!». Так и случилось. Поэтому мы тоже, наверно, совсем скоро будем с гордостью говорить: да, Гурфинкели были в Новосибирске, и я их слышал. У этого дуэта большое будущее. Клара-Джуми Кан, да кто угодно – эти люди на слуху. Их творчество высоко ценится в мире, и то, что здесь есть возможность смотреть на них и побывать на их концертах, это, конечно, главное в фестивале.

– Вадим удерживает этот экстраординарный уровень уже третий год. И третий год Новосибирский симфонический оркестр проходит марафон Транссиба с честью, являясь основой и опорой фестиваля.

– Представляете, семь концертов за четырнадцать дней, вот так! Каждый раз новые программы, каждый раз репетиции с новыми исполнителями, каждый раз – «как в первый раз», потому что произведения звучат редко исполняемые. Вот, к примеру, уникальный проект – программа «Vadim Repin & Greta Garbo in «Love», в котором кино и музыка слились в одно целое. Это была российская премьера саундтрека к немой кинокартине 1927 года, который создала Афродита Райкопулу, а Вадим Репин и Новосибирский академический симфонический оркестр с Франком Штробелем за пультом озвучили.

– Скоро филармонии исполняется восемьдесят лет. Как будете отмечать? Готовите особенную программу?

– Да, 8 февраля филармонии исполняется восемьдесят лет, и мы уже начали подготовку. У нас семнадцать творческих коллективов, и, конечно, каждый из них должен поучаствовать в афише юбилейного сезона. Сейчас мы готовим как саму юбилейную церемонию, так и сезонную концертную программу. Мы приглашаем интересных ярких музыкантов. Помимо того, что каждый коллектив будет представлять свою премьерную программу (об этом мы уже договорились с художественными руководителями коллективов), у нас появятся новые циклы, новые абонементы, но это будет связано не только с выступлениями Новосибирского симфонического оркестра. У нас есть Filarmonica-квартет, Русский академический оркестр, Камерный хор, Биг-бэнд Владимира Толкачёва, Джаз-оркестр «Сибирский диксиленд», Эстрадный оркестр и много других. Когда работают семнадцать творческих коллективов, невозможно сделать один праздничный гала-концерт, поэтому мы будем очень избирательно к этому подходить.

– То есть юбилейные мероприятия будут проходить в течение всего года?

– Да, конечно. Кроме того, в апреле 2017 года у нас состоятся гастроли симфонического оркестра, с доминантой в Италии и посещением прилегающих к ней стран. В этом году мы уже побывали на гастролях по странам Испания – Германия – Австрия, а после того, как завершили их в Петербурге, получили приглашение на следующие выступления в Европе. 

– По поводу симфонического оркестра. Ситуация, когда у оркестра – три главных дирижёра, а на месте нет постоянного руководителя, так и осталась?

– Гинтарас Ринкявичус – главный дирижёр и художественный руководитель, работает в этом сезоне и следующем, восьмидесятом, потом у него заканчивается контракт. И у нас есть два главных приглашённых дирижёра: Томас Зандерлинг и Фабио Мастранжело. Это вопрос очень серьёзный. Надеемся его решить в ближайшее время. Сейчас у нас поменялась дирекция оркестра. Оркестр стал более подвижным в организационном плане, и это хорошо для того, чтобы он был более мобильным и в плане творчества.

– Сколько музыкантов входит в состав оркестра?

– Сто двадцать шесть человек. Очень большой оркестр. Они молодцы – могут играть с любым дирижёром, с любым исполнителем. Они очень гибкие, подвижные, отзывчивые на просьбы дирижёра: им слов не надо, они понимают его душу. Понимают, что душой можно дирижировать...

– В Новосибирской филармонии не боятся экспериментов: то «Белый фестиваль» проводите, то «Вечер в джинсах». Кто всё это придумывает?

– У нас есть служба маркетинга, её возглавляет Анастасия Сапрыкина, которая пришла в филармонию одновременно со мной. Анастасия – очень креативна (улыбается). И у неё прекрасная команда: Марина Монахова, Елизавета Шерудило. Я им полностью доверяю и, наоборот, стараюсь всё отдать. Сначала все решения принимались только в этом кабинете: тут я проводила все совещания, сама присутствовала на всех переговорах. А потом сказала: всё, теперь сами. И они сами придумывают эти идеи. Но и перед руководителями творческих коллективов, директорами ставится задача полной ответственности за свой коллектив, и они тоже становятся креативными, придумывают новые проекты, понимая, что здесь так и должно быть. Командная работа.

– У вас очень интересный и современный сайт. На нём легко и удобно ориентироваться.

– Это заслуга Анастасии Сапрыкиной. Да, мы поменяли дизайн сайта. Мы очень много сделали в плане организации продаж. Помимо того, что всё давным-давно компьютеризировано, мы расширили точки продаж. Раньше до двухсот человек покупали электронные билеты, их нужно было менять перед началом концерта, создавалась очередь. И тогда мы первыми в городе сделали сканирование электронных билетов. Теперь не надо стоять в очереди в обоих залах. Мы стали продавать абонементы онлайн, первыми в стране. Мы сделали глубину продаж два месяца. Хотя я прошу у исполнителей больше, но два месяца – это тоже уже большое достижение.

– Какая у вас заполняемость залов?

– 87 % – в Государственном концертном зале им. А. Каца, и 85 % – Камерного зала.

– От государства получаете финансирование?

– Конечно. Но, понимаете, в чём дело. Сколько я работаю, а я работаю достаточно долго, финансирования всегда не хватало. А сейчас такое время – его нужно просто пережить. Мы никому не уменьшили зарплату, конечно, у нас постатейное финансирование уменьшилось, что там говорить… Но зарплата сохранилась, на налоги хватает, немножко дают на содержание имущественного комплекса, который у нас – огромен. Ну а на всё остальное мы научились зарабатывать сами. Впервые оркестр, сто человек, съездил в 14-дневную гастрольную поездку только за счёт гонорара от принимающей стороны и за счёт собственных средств. Нам не помогало в этом государство. Я и не просила, потому что мы сами в состоянии это сделать. Ну и потом, мы зарабатываем достаточно прилично на предпринимательской деятельности. Предназначаем эти деньги на развитие, на музыкальные инструменты, на костюмы, на расходные материалы для музыкантов, на ноты, на улучшение материально-технической базы, на приобретение сценических элементов, чтобы всё было актуальным и современным.

– Вас не обошла, наверно, головная боль всех руководителей концертных организаций – резкое повышение курса валюты и проблемы с гонорарами для приглашённых звёзд?

– Мы уже приноровились к этому. Даже когда курс доллара скакал, стояла дилемма: либо не приглашать вообще, либо приглашать, но по меньшему тарифу, либо договариваться. Мы пошли по третьему варианту и со всеми договариваемся. Когда курс валют был стабильным, наши гастролёры были спокойны, и мы договаривались в рублях. Когда всё это началось, они попытались перевести свои гонорары в валюту. Но мы не можем поспевать за курсом доллара, и стали договариваться в рублях, стали снижать цену. Нам удалось сохранить прежние темпы и даже увеличить количество приглашённых гастролёров, и отечественных, и зарубежных, хотя в это же время многие филармонии резко сократили эту деятельность. Исполнители прекрасно понимают, что лучше пойти на компромисс в какой-то отрезок времени, но сохранить своё имя, сохранить свою профессию, сохранить тот гастрольный график, который есть, чем просто сесть и сказать, что «мне столько или никуда не поеду».

– Это часто встречаемая ситуация.

– Конечно. Но мы как-то договариваемся. 

– Судя по афише Новосибирской филармонии договариваться вы умеете. Афиша у вас блестящая.

– Но мы очень далеко находимся территориально. Были бы поближе… У нас и затраты огромные на всё. Самая затратная часть, конечно, это транспортные расходы. Одно дело – сел в автомобиль и поехал во Владимир или Ярославль. Или нужно четыре часа лететь самолётом.

– Ваш круг интересов не ограничивается только работой и филармонией. До этого Вы работали в драмтеатре, сейчас поддерживаете связь с этим миром?

– Конечно! В первую очередь поддерживаю человеческие отношения. Я вообще патриот по своей натуре. И очень быстро привязываюсь к людям. Сейчас, к примеру, даже не представляю, как столько лет я жила без коллектива филармонии! Проработав более десяти лет в коллективе театра «Глобус», безусловно, я сроднилась и срослась с ним и душой, и мыслями. Большая часть труппы пришла при мне, сейчас это костяк. Я их всех очень люблю, слежу за их творчеством, личной жизнью, они со мной делятся, когда у них возникают какие-то проблемы. Я им помогаю, конечно, как могу. Радуюсь их победам, профессиональным и личным, хожу на их спектакли. Но здесь совсем другой жанр, хотя когда нам нужны мастера, владеющие художественным словом, мы приглашаем, они с удовольствием откликаются.

– Концертные постановки опер не примеряетесь в филармонии делать? Для публики это весьма притягательный элемент репертуара.

– Слушатели это любят, да, но у нас в Новосибирске есть высокопрофессиональный театр оперы и балета. Я имею в виду не в плане конкуренции, а в плане качества. У нас с оркестром, хором всё в порядке, и сделать режиссёрское решение, оформление – нет проблем, но мы должны понимать возможность привлечения хороших солистов. И опять же, степень конкуренции с оперным театром…

– Но вот у нас в Москве пять оперных театров, тем не менее абонементы Московской филармонии с оперными постановками пользуются огромным успехом.

– Да я знаю! У нас тоже все открытые внеабонементные концерты с певцами идут «на ура»! Но невозможно всё сделать сразу. Сегодня спектр предложений любого творческого коллектива должен соответствовать тому, что происходит в мире. Вот сейчас на следующий сезон мы сделали хоровой абонемент, даже два (у нас его не было). Мы подготовили два абонемента фольклорного ансамбля, семейный джазовый абонемент. Мы стараемся расширить наши предложения.

– А с детской аудиторией работаете?

– Обязательно. Мы без неё – никуда! Без неё нет будущего. Невозможно впервые прийти в филармонию в двадцать лет и сразу полюбить классическую музыку: к этому нужно идти. Бывают, конечно, исключения, но мы не можем на них ориентироваться. Должна быть поступательная потребность.

– В связи с этим хочется задать вопрос о, не побоюсь этого слова, просветительской деятельности филармонии в области. С «десантом» мировых звёзд Транссибирского Арт-Фестиваля я только что побывала в двух небольших городах Новосибирской области – в Ордынском и Искитиме – и видела глаза местных ребятишек, как завороженно они слушали Брамса, Франка и Гайдна... Знаю также, что ваши коллективы выезжают в область – сама была свидетелем разговора, как начальник отдела культуры г. Искитима договаривался с представителем филармонии на следующий концерт в местном Доме культуры. 

– Да, наши коллективы, все без исключения, имеют план выездов в районы Новосибирской области. Ставится задача выезжать с концертными программами того же уровня, которые проходят в Новосибирске. Мы прекратили бесплатные выступления, теперь билеты продаём. Но вопрос очень непростой, потому что нужно правильно формировать нашу гастрольную афишу, время и даты выездов, соотносить с временем года, днями недели. Не секрет, что в области люди живут своей жизнью, и мы должны под неё подстраиваться.

Сейчас мы это уже отладили, у нас есть отдел региональных гастролей, возглавляет его Сергей Евгеньевич Васильев. И уже не возникает вопросов у коллективов – ехать или не ехать. Все едут в независимости от отдалённости. Есть план работы филармонии, который включает в себя концерты на стационаре, концерты в области, благотворительные концерты, гастрольные концерты. Мы возим концерты Транссибирского Арт-Фестиваля уже третий год, концерты и спектакли Рождественского фестиваля каждый нечётный декабрь. Нельзя сказать, что мы достигли пика совершенства, но безусловно работа идёт, и это радует.

– Не секрет, что музыка современных композиторов практически не звучит со сцен наших крупных концертных площадок. Как в Новосибирской филармонии относятся к исполнению современных произведений?

– Каждый март мы организуем цикл современной музыки «Мартовский код». В основном он проходит в Камерном зале, часть концертов – в Большом зале. У нас есть цикл «Владимир Калужский представляет» (Владимир Калужский – художественный руководитель Новосибирской филармонии – прим. авт.). Он проводится ежемесячно. В этом сезоне даже два раза в месяц. Там тоже звучит много музыки современных авторов. Когда к нам приезжают на гастроли артисты и предлагают современные произведения в своих программах, мы это приветствуем – сегодня это музыка мало кому известная, а завтра это станет, может быть, и классикой.

– А как Вы сами относитесь к современной музыке?

– Я могу её слушать. Иногда с большим удовольствием. Но её нужно понимать. Вот, к примеру, на прошлом фестивале к нам приезжала Лера Ауэрбах. Специально для Транссибирского Арт-Фестиваля и Вадима Репина она написала концерт для скрипки «De profundis». Это глубокомысленная, серьёзная вещь. Только что мы слушали современную музыку – концерт для скрипки, саундтрек к немому фильму «Love» Афродиты Райкопулу. Да, она сложная, но она – совершенно другая. Она всё равно доступнее и понятнее. Мне кажется, современную музыку тоже нужно слушать в зависимости от настроения, от состояния души.  Нельзя же всё слушать только с профессиональной точки зрения – надо когда-нибудь отключаться… 

– Что любите слушать для себя, для души?

– То, что дирижирует мой супруг, Алексей Людмилин (заслуженный деятель искусств России, профессор Новосибирской консерватории, обладатель «Золотых Масок», «Музыкальных ключей», был главным дирижёром Новосибирского театра оперы и балета, главным дирижёром Уфимского театра оперы и балета, нескольких симфонических оркестров, – прим. авт.). Люблю всё, что он исполняет. И могу сказать определённо: всё, чем я сегодня владею, связано с тем, что я всю жизнь живу с таким человеком. Когда он дирижирует, слушаю, просто отключившись. Я умею слушать всё, что исполняют наши коллективы. Мои коллеги даже удивляются: послушайте, ну невозможно же каждый день ходить на концерты и слушать всё! Но я могу (улыбается).

– И не устаёте от этого?

– Нет. Как-то так у меня сформировалось. Не надоедает. У меня нет такого, чтобы я сидела на концерте и думала: «Ой, ну когда это закончится». Если я иду, то я должна слушать всё.

– Вы – героический слушатель! Бывает так, что приходишь на концерт, понимаешь, что лучше бы этого не делал и хочется уйти…

– Всякое бывает, но надо себя перестроить. Если уж я прихожу и сажусь на своё место, то я никогда не уйду. Понятно, что бывают выступления более удачные, менее удачные. Исполнители бывают разные. И коллективы по-разному выступают. Но для меня это тоже очень важно: я должна чувствовать ритм профессиональной жизни, её нерв, я должна знать и понимать – чем живёт каждый коллектив, какая у него премьерная программа, какая программа в работе, какие у него перспективы. Вот так я и живу.

– Свободное время у Вас бывает?

– Бывает (грустно).

– И чем любите заниматься? У Вас есть хобби или увлечение какое-нибудь? Чтобы легче было переключиться с одного на другое?

– Я, конечно, не отношусь к тем людям, которые крестиком вышивают, пекут воскресные пироги или устраивают домашние обеды. Я могу переключиться, читая. Летом с удовольствием переключаюсь на дачный сезон, и мало что может меня остановить в эти короткие перерывы... Я безумно люблю свою семью, люблю своих собаку и кошку. Расскажу Вам такую историю. 1 декабря 2011 года, открыв Девятый Международный Рождественский фестиваль искусств, в лютый сибирский мороз я возвращаюсь домой...

– Начало интригующее.

– Было около полуночи. И, поднимаясь в свою квартиру, понимаю: что-то происходит. Вдруг вижу: около двери, на лестничной клетке, отсекающей две квартиры, стоит на задних лапках котёнок, передними впившись в дверь, и смотрит прямо мне в глаза. Я останавливаюсь, спрашиваю, ты откуда взялся тут, такой маленький? Понятно, что в двенадцать часов ночи он не мог просто так гулять. Звоню в квартиру, выходит супруг. Пока он смотрел, вышла наша собачка, встала напротив входной двери. Тем временем котёнок обошёл нас, собаку, всю квартиру, сел и смотрит на нас. Вот так у нас появилась кошка и живёт уже пятый год. Превратилась в роскошную кошару! Она абсолютно изменила уклад нашей жизни, потому что она всегда настолько расслаблена, ей всегда так комфортно и хорошо, она так любит нас, что, глядя на неё, воспринимаешь жизнь по-другому. Когда я совсем устаю, или бывают разные ситуации, я смотрю на пришедшую к нам кошку, и понимаю, что я должна что-то поменять в своей голове. Но вообще коллеги мне сказали: «Знаете, кошки просто так не приходят». Я считаю, что это знак судьбы (смеётся). А с собакой они жить не могут друг без друга – ходят бок в бок, вместе спят, вместе едят, вместе меня встречают после работы. Вот такая история.

Беседовала Ирина Шымчак

Фотографии автора, Александра Иванова, Виктора Дмитриева,

а также из архива Новосибирской филармонии